| Лаэннор | Дата: Вторник, 28.07.2015, 15:56 | Сообщение # 1 |
 Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 1598
Статус: Offline
| Примечание. А вот образец вольного отыгрыша с элементами сюжетной основы - из открытого, межфракционного, внегильдейского события "Эхо Плети". Мастер присутствует, влияние его минимально. Где закрытое гильдейского событие? Ищут пожарные, ищет милиция...
Участники.
Чародейка Джиневра - Дитмар.
Ллейн Луч Рассвета - йа, мастир.
Лимнирис Тонкий Лист - Cheshire Priest.
Отец Вильям - Tenebrint.
Место действия: Штормград, Нагорье Арати.
Способ общения: конференция баттл.нет.
Штормград.
- Здравствуй, тетя Джинни! - отчеканил, подойдя к воде, малец и с нескрываемым вожделением уставился на прыгающих в камышах лягушек.
Чародейка обернулась, и в ее глазах появилось удивление.
- Ну, узнаешь меня, узнаешь? - с азартом спросил мальчишка.
Джиневра покачала головой.
- Просто так никогда бы не узнала. Слишком уж ты вытянулся, как пырей в жаркий полдень. Но эти хитрые глаза...
Ллейн принял самый невинных вид из всех доступных.
- Ллейн, малыш, неужели это действительно ты? - растрогалась чародейка.
Она опустила глаза и ахнула:
- Сумасшедший?! Это же... волк? Белый волк? Ллейн!
- Белый волк, - спокойно пожал плечами мальчик. - Он мечтает быть большим грозным хищником и поэтому откликается на имя "Ворг".
- Где ты его взял?
- На Дреноре. Он сам пришел ко мне. И вообще, тетя Джинни, это сейчас не главное. Ты портал папе только что открыла?
- Д-да, - окончательно опешила чародейка. - А что такое?
- И не спросила, куда это он? И он сам тебе ничего не рассказал?
- Да, конечно, делать мне больше нечего, как спрашивать по каждой ерунде, как базарная бабка, - "Ой, маршал, а кудайта вы?!"
- Угу, ну-ну. И гуляешь тут, отдыхаешь... Ну гуляй-гуляй, теть Джинь, пока папа там молча свалил на ГГ. Может, угадаешь, что значит ГГ? А я тебе
подскажу. Г - это Гарри... А Г - Грэ... - и ехидный мальчишка заткнулся на полуслове.
Чародейка начала бледнеть. - И он мне не сказал?..
- Вот-вот, обидно, да? Видишь ли, теть Джинь, он нас жалеет. Я - мальчик, а ты... Он же лечил тебя от артрита?
- И этот белобрысый хрен снова решил, что я уже старая, слабая, больная, и мне нечего там делать?! Вариант "Сама решу" уже не рассматривается?!
- Вот видишь, обидно. Я, хоть и мальчик, тоже обижаюсь. Тем более что без меня у него ничего не выйдет. Этот волчонок из Вор'гола. И не
спрашивай, как я оказался у Северных Волков. Но я был с их детьми, и не осрамился, и ходил в снега, и Ворг, он пришел ко мне... А он! Он...
- Рассказывай. Рассказывай, мальчишка, если не хочешь, чтобы я сама ушла, а тебя оставила!
- А что сразу шантажировать?! - надулся Ллейн. - Короче, в Кель'Таласе обнаружились силы Плети на могиле Мартина Отшельника. Страннички
подсуетились и взяли за жабры кой-кого. Этим кой-кем оказалась маманя Эвалда и Шаэри, дохлая и дурная, как прежде. Она и сказала, что мутит воду именно старина Гарри, и он хочет осквернить все три могилы.
- И он не сказал мне... - прошептала бледная и злая магичка. - Малыш, как ты смотришь на то, чтобы я избила твоего отца?!
- Положительно, - захихикал Ллейн. - А самое главное - ты даже не удивилась. Ты из Стражи?
- Что-то ты подозрительно шустрый для своих двенадцати. Но... Да. Лгать шустрым мальчикам - последнее дело. Я из Стражи. Я отдала всю свою
проклятую жизнь на то, чтобы... бес меня подери, ненавижу красивые слова! - сплюнула чародейка. - Карьеру, совершенствование, всё похерила
ради знаний о Свете, чернокнижии, некромантии, чтобы... И если Гул'Дан давно мертв, то эта сволочь Гарри Грэкхем все еще ходит по земле! Когда-нибудь я все тебе расскажу, детка, когда у нас будет время, и если оно у нас будет... Что ты задумал?
- Мы, тетя Джинни, мы задумали. Дети Троих. Как назло, все молодые, одаренные Светом и невинные. Почему-то этот некрохрыч придает этому
главное значение.
- Да потому! - сорвалась на крик Джиневра. - Потому, что эта старая колода отдалась Тьме так давно, что он не слышал ни о чем, что с их кругом
сотворил сын Пикеринга и остальные. Это же конюх, Ллейн, конюх, которому в руки дали опасное знание! Умный, одаренный человек, но ведь его
никто не успел научить... Тому, что делает человека человеком. Он, скорее всего, верит в ту байку о сердцах невинных. И он ищет власти над
душами, он умеет их использовать, чтобы продлевать свою жизнь. Отвратительным способом пленяя их, заключая в тюрьму из артефактов... Отдайте мне его! Отдайте, я хочу знать, что он сделал с душой... - чародейка осеклась. - Неважно, детка.
- Мы хотим быть приманкой для него и его пособников. Мы многое умеем, особенно старшие девочки. У меня есть кое-какой резерв Света. Вы же
будете меня охранять в засаде, правда? Мы хотим выйти на могилы и выманить - его, его пособников - кого угодно. А вы нас прикроете.
Глаза чародейки загорелись опасным огнем.
- Главное, чтобы ты мог продержаться пару секунд. И я вытащу тебя откуда угодно. Пойдем, малыш, нам нужно обогнать твоего заботливого отца.
- Оно работает! - усмехнулся Ллейн. - если обидел папа - пожалуйся бабушке. Бабушка - это сила!
Джиневра щелкнула его по макушке.
Нагорье Арати.
Лимнирис откидывает капюшон, подходя к костру.
- И тут я ему и говорю... - вдохновенно вещает мальчишка. - О-ой...
Чародейка насторожилась.
- Здрасьте, - мило улыбнулся Ллейн.
- А вот и наш маленький беглец. Спокойно, Оникс, все свои, - кивнула она коту.
- Кто это, малыш? Ты подкладывал эльфийке лягушек, так что она бежала, чтобы тебя выпороть, аж до самого Арати? - изумилась женщина.
- Чего это я беглец? - надулся Ллейн.
Саблезуб тем временем подошел и деловито по очереди обнюхивал присутствующих.
- Эй, синенькая, у меня тут волк! Ой, то есть простите, теть Джинь, это синенькая. То есть... Ну... А это - волшебница Джиневра.
- Скажем так, - повернулась Лимнирис к чародейке, - это дело принципа - присматривать за нашим любителем внезапных путешествий. Волк, значит...какой милый.
Лимнирис преклоняет колени.
- И как, получается? - скептически спросила чародейка, усмехнувшись. - Тогда тебе дадут медаль, кхе-кхе, синенькая. Последние двенадцать лет, насколько я знаю, это не удавалось никому.
- Пока он даже не пытается скрыть следы своего путешествия по порталам - его несложно найти.
- А как их скрыть? Поплевать, что ли? - пробубнил Ллейн.
Охотница лишь повела ухом и загадочно улыбнулась.
- И да, это волк. Могучий волк, он хочет, чтобы его звали Ворг! Я ему рассказал, что ворг - это очень грозно.
- Да ладно тебе дуться, я вовсе не собираюсь снова сдавать тебя рыжему. И вообще, в библиотеке это получилось случайно. Оникс, и прекрати выпрашивать еду!
- Рыжий тут не причем, - буркнул Ллейн. - Папка нас прокинул через колено, вот что!
- Ну-ка, ну-ка...
При этих словах чародейка нехорошо сощурилась. - И малыш как никогда прав. Дайте мне только увидеть нашего святого маршала!
- А он смотался ловить некроманта и даже не рассказал об этом. Тетя Джинни, может, этого некроманта тридцать лет ловит, а я... А я, в общем, ну...
- Ты уверен, что это действительно и твоё дело?
- А я знаю, как его поймать, в общем, - туманно пояснил Ллейн. - Как это не мое?! - мальчишка аж вскочил. - Он меня уже два раза чуть не того!
Охотница нахмурилась.
- Не знала.
Чародейка молчит, изучающе смотрит на мальчонку и что-то ищет в старинной книге.
Саблезуб тем временем ходит вокруг, выжидательно глядя на чародейку.
- Первый раз - в годик, а второй - мне десять было. Я ему нужен. О-очень! Так надо уважить дедуню!
Кусты близ каменных монолитов затрещали, будто какой-то дикий зверь либо запутался в них, либо ломился напролом.
- Значит, он всё-таки правильно сделал, просив не упускать из виду...
Ллейн не хлопал своими на диво длинными ушами и сразу выхватил меч и щит.
Чародейка мигом спрятала книгу и что-то прошептала.
Лимнирис на всякий случай сняла с плеча винтовку. Однако, посмотрев на Оникса, успокоилась.
В кустах утробно заурчали, крякнули и вдруг разразились негодующим потоком слов:"Ну что ты за древо непочтительное. Солнышко тебя согревает. Дождичек орошает, а ты всё не..."
- Эй, а кого сейчас Ворг кушать будет? - оживился кровожадный мальчонка.
Саблезуб недовольно зарычал, что-то найдя в кустах.
В кустах вскрикнули старческим скрипучим голосом.
- Когда хотят убить, не ругаются на деревья, - рассмеялась чародейка. - Эй, вылезайте, кто вы там?
- Котейку отзовите, люди добрые. Котейка не пущает!
- Оникс, вернись.
- А Ворг спит, предатель! - прошипел Ллейн. - Синенькая, забери своего жруна ненасытного. Это дедушка какой-то.
Старик, зажатый саблезубом с одной стороны и кустом с другой, прижался к монолиту. Спустя несколько минут добродушных ворчаний, шорохов и скрипов, от монолита отделилась фигура. Старик, опирающийся на простенький деревянный посох, с сапогами, перекинутыми через плечо, встал перед костром.
- Это не твой некромант, случаем?
- Иллюзий на нем нет, - отрапортовала чародейка. - Юноша в своем природном естестве обретается.
- Вы ужо... робятки, уж простите старика. Я чуть котейку вашу до жжения грудного не испужался.
- Хотя нет, не похож...
- Да ну, какой из него некромант! - фыркнул Ллейн. - Эй, дедуся, вы не некромант?
- Я туточки, видали кустик, думаю, чем не пригодится. Отварец целебный. Пропадает. А сам на костерок к вам шёл, значит.
- Ась? - глуховато переспросил дед.
Старик говорил громко, как все слабослышащие люди.
- А если мы нежить, мил человек? - звонко рассмеялась чародейка. - Эй, жених! Эдак на костерки в Арати будешь ходить, или жмыри тебя употребят, или бандитня.
- Роман? Не, внучек, я романы со послушничества не читал. Нельзя нам. Не солидно. - "расслышал", наконец, старик. - А нежить я того... за версту учую.
Старик прислушался, пожевал губами и махнул рукой. - Эна! Разбойники - тоже люди добрые. С ними слово заветное надоть знать.
- Я это слово заветное тоже знаю, - весело рассмеялась чародейка. - Аел салес! - и пускаешь огнешар.
- Дедуся! - Ллейн быстро просек метод общения со стариком. - Так ты что - священник? - погромче проговорил он.
- Самый он, со приходу одного. Далече иду. А вы энто... огнешааром. Вот с огнешару-то и беды.
Старик помялся с ноги на ногу.
- Чего это беды? - Джинни кокетливо поправила прическу.
- Вот что, робятки, пустите меня ко очагу погреться?
- Садись, добрый молодец, а то ноги отсохнут. Мы с тобой молодые такие, что только по кустам и скакать.
Священник перевёл взгляд на женщину, приосанился немножко.
- Так то и беды со огня... Пожар, гибель... Пламень того... Ну вона как в глазах ваших.
- У тебя талант попадать в истории, - буркнула часовая, наклонившись к Ллейну.
- Садитесь, брат! - включил профессиональный пафос мальчонка. - И да хранит вас Свет!
- А ты, дочка, котика своего придержи маленько. Уж больно он смотрит на меня пока... непочтительно. Вот тварь поднебесная.
Лимнирис погладила саблезуба.
Старик обошёл саблезуба и устроился подле мальчонки.
- Он слышит, в кустах шуршит - значит, съедобно. Приучен он так.
Чародейка снова хихикнула. - Может, нам эта дочка в прабабки годится, - и отпустила элементаля, после чего сама села, не удержавшись от
протяжного стона и разминая кости.
- И тебя Свет хранит, унучек. Ишь, съедобно... Всяк для кого съедобен... В том наша и того... приро-ода. Так заведено.
- Ученик лорда Грейсона Тенелома! - отрапортовался Ллейн. - Паладин! Будущий.
Священник, опираясь на посох, несколько раз порывался сесть. Наконец, крякнул и протянул сухую, как пергамент, руку мальчонке. - Помоги дедушке, ученик. Кости уж мучают. Ходил мно-ого нонче.
- Шучу. Сразу на харч пускает он только орков с троллями. А вас ему просто любопытно посмотреть стало.
- Садитесь, дедушка! - вскинулся юнец и сноровисто помог старику.
Дед вновь крякнул, как-то скрипуче рассмеялся и вытянул ноги.
- А это, если что, Ворг. Он будущий волк, - уточнил мальчишка. - А про орков я попрошу! Орки разные!
- Эна как... Сила есть... Молодость! Вот уж даровал Свет! - выдохнул дед. - Кутёнок. Кутятки быстро растут.
Чародейка тихо улыбнулась. - И услышали они героическую песнь про Тралла и его отца, славного Дуротана... в сотый раз.
- Знаешь, малец, в Красаранге мне их некогда различать было.
- Аки детки! - подытожил старик и оживился вдруг. - А вот орки, дщерь, и правда, разные!
- Так то гаррошевцы! - Ллейн вскинул голову. - А то Волки!
Старик попутно отложил клюку и принялся рыться в сумке. Покосился на седовласую женщину.
- С удовольствием послушаю хоть одного, который не будет пытаться первым снести мне голову.
- Дуротан! - воскликнул Ллейн. - Тралл!
- Ох и худа ты, жена, да на язык остра. Аки матушка моя покойница. Так та была только округла, да пышна.
Лимнирис недоумевающе покосилась на старика.
Священник протёр слезящиеся глаза, достал хлебный мякиш и протянул женщине. - На-кось, покушай. А тебе, вьюнош, эна - мяско. Тута пожертвовали по пути, да зубы мои эвон... не жуют.
- Я всё жую! - просиял растущий организм. - Ой, я это... Я Ллейн.
Старик улыбнулся во все свои несколько зубов и другой кусок вяленого мяса эльфийке подал.
Чародейка закатила глаза. - Вот не может, чтобы не назвать свое ходовое, на каждом шагу встречающееся имя...
- А вот на котика и кутёнка не запас, - выдохнул старик печально.
Старик воодушевился, услышав имя мальчишки.
- А я-то думала, чего он полез... - задумчиво посмотрела Лимнирис на саблезуба.
- Ну и имечко у тебя! Во славу короля покойного. Героя!
Ллейн расцвел и приосанился. - Ага!
- Спасибо, но лучше поделись с кем ещё. Я не голодна.
- Ну вот и тварям поднебесным гостинец. - обрадовался старик, деля вернувшееся к нему мясо. Перед саблезубом, правда, положил на почтительное
расстояние. Остерегался.
- Моя покойная матушка, дама весьма образованная, нарекла меня Джиневрой. Но это очень уж длинно. Поэтому - Джинни.
Чародейка выжидающе уставилась на "жениха".
Оникс обнюхал мясо и сжевал, особо не церемонясь.
- Лимнирис, - сухо произнесла охотница.
Ллейн проводил мясо глазами и сглотнул.
- А я, значится, отец Вильям. Оченна приятно.
Старик снова протёр глаза и зашевелил губами, жуя лепёшку.
- И куда ж ты, Вильям, поперся? - не очень почтительно фыркнула чародейка. - Эдаким оленем по кустам скакать? Опасно тут стало. И было б, кому скакать, а то вроде меня, кости хрустят, хвост отваливается...
- А мне люди добрые помогают... Али дворфы. Сказали, к ним в стольный град если отправлюсь, то от них и в Штормград попасть можно По энтому... По
подземному поезду. А длинный он яки змей и будто крот под землёю ходит.
Вот ты, дщерь, на таком каталась? - поинтересовался простодушно у эльфийки.
Лимнирис осмотрелась и, не увидев ничего подозрительного, решила присесть.
- Он такой, - кивнул Ллейн. - Но пешком?! И потом, отец, в Штормграде сейчас одни мыши! Пыль! Тоска! Все на Дреноре, вот там дааа! Силища!
- Я много на чём каталась. Разве что не на спине у Смертокрыла.
- А что ж, коли пешком? И до меня хаживали. В паломничеству. Вот и я то ноженьками, то подбросят люди добрые. А тама мне собор нужен и ие... иерар... иерархи наши, вот! - почтительно поднял указательный палец. - А ты, вьюнош, о Дреноре из газет читал? Нам присылали газетки. Вот недавно про Смертокрыла вашего... ейного пришла... задержалась в пути, видать... Али терялась где. Эна что.
- Ха-ха, смеялася Жанета! - презрительно хохотнул Ллейн. - Газетки! Я на Дреноре был! Экзарха Акаму видел и Маладаара! И Дуротана!
Охотница фыркнула при этих словах.
- А про Дренор у нас бает молодёжь. Много лепого там открылось.
- А пророк Велен, ну, тот, ихний, собой пожертвовал, и теперь вместо него Ирель, потрясная девчонка! Я б на ней женился!
Джинни тихо посмеивается.
Даже Лимнирис не смогла сдержать улыбку.
Старик недоверчиво на мальчишку покосился и, скоро пробормотав что-то после еды, принялся за травы собранные.
- Велен пожертвовал и девчонка заместо него? Это как же?
- Ну, новый экзарх, Ирель. Бывшая послушница из Карабора. Ты про Карабор слышал, отец?
Джиневра шепнула эльфийке: - Ну понеслась... До утра.
Лимнирис еле заметно кивнула.
- Про Карабор не слыхал. Это град какой стольный пресветлый?
Ллейн вдохновился. - Ну отец, ты даешь! Это ж главный дренейский храм на Дреноре, где Свету молятся! У нас он разрушенный и называется Черный
Храм, а там он чистый и светлый! Ты б, отец, лучше туда б поехал, там отпад! Ходят дренеи и Свету молятся! И поют так, что закачаешься!
- Эна как! - распахнул глаза старик. - Я таковое о Шатратте слыхал. Город пресветлый, чистый. Многие туды в паломничеству ходили страннички.
- А вот в Шаттрате на том Дреноре война идет. Демоны... Я хочу бить демонов! А мне сказали - рано. Ну ладно, буду учиться. Но чтоб на некроманта не взять - это уж совсем подлянка!
- Ну как ходили... Через портал. Да я когда в городе жил, да помоложе был, и то опасался. Ну, со Светом ничегось не страшно...
- Грамотно поставленный портал - это совершенно безопасно, - заверила чародейка.
- Так правду бают. Без учения нечего и делать в войне да с демонами. Против демонов, значится, надоть...
Но никто так и не узнал, что "надоть" против демонов, ибо старик заинтересовался вдруг порталами да некромантами.
- ...оружие, взрывчатку и хорошо обученную армию, - закончила Лимнирис.
- Благословение Света нужно! - вскинулся Ллейн.
- А что за некромант? Уж сколько бед...
Чародейка взволнованно потеребила сумку. Дрожащие руки выдают ее ярость.
- И много ты одним благословением навоюешь?
- А без благословения? - не уступает Ллейн.
Старик вновь вернулся к демонам: - Правду унучек бает! Благословение! Без благословения Света ничего не получится. Даже попросту, в жизни, с
благословения и урожай лучше родится... Простите, старика, за сравнение непочтительное.
- Ха.
- Во, слыхала? - подмигнул синенькой Ллейн.
- Без благословения, да с оружием можно противу ворога пойти. Ты, доченька, так говоришь. Да не будет защиты такой у тебя, упования... уверенности, - пожевав губами, выговорил старик. - Потому как благословение будто крылья даёт... силу... раны врачует телесные да душевные... Вона как. А железка что даёт?
- Богиня не хранит нерешительных.
- Ну так сначала благословение, а потом мечом в пузо. Ворга разбудили... - буркнул мальчонка.
- Вот, железка сама по себе ничто, а с благословения - оружие Света самого.
- А если железку благословить - выйдет легендарный святой меч! Не слышал, отец, о таких? У моего папы есть!
- Твои бы слова, человек, да магам в уши...
- А что маги-то, что маги? - вскинулась Джинни.
- А что, аркану теперь тоже взяли моду благословлять? А богиня твоя, дщерь, вишь как... Нерешительные-то они все поначалу нерешительные... А ты эвон ободри, да и будет тебе решительный... Меч-то? Слыхал, отчего не слыхать. Даже видал как-то сам.
Лимнирис повернулась к Джинни.
Старик уселся поудобнее, хрустнув костями, и погладил мальчонку по вихрам. - Ты вон, внучек, делу ратному учишься? Будешь отцов меч носить.
Священник прищурился, слушая женщин и силясь разобрать, что они говорят.
- Еще бы! Еще как буду! - подбоченился Ллейн. - Через три года клясться на мече буду! Вот только где...
- А чем тебе аркана-то помешала? - бурчит Джинни. - Я всю жизнь на Свет положила, все труды... Между прочим. Ничего. Всю гадость пусть Свет судит. А моя задача - ускорить их встречу.
- Жгите всех, Свет узнает своих?
Старик расслышал громко восклицающего Ллейна.
- На всех у меня маны не хватит, - хихикнула магичка.
Часовая неуверенно улыбнулась.
- Но некромант - мой! - отрезала чародейка. - Мой!
- А Свет везде. И в тебе и в мире, и в самом захолустном обветшалом приходе. Не мечтай о благолепных храмах-соборах. Эвона что. Мы с тобою, вьюнош, о Свете, да соборах, а тут, кажись, неубитого медведя делють.
- Отец, здесь недалеко могила великого воина Света. И ее хочет осквернить некромант!
Старик слышал речь кусками. Лучше - громкую и эмоциональную. Сразу повернулся корпусом, обращаясь в слух.
- Дайте этого медведя только на прицел взять...
- Хорошо вербует, маршалом будет, - шепнула эльфийке Джинни.
- Никак Утера Светоносного?
- Эх, отец! Ты что, никогда не слышал о Ланно Полуэльфе из Арати? Мой предок, между прочим! Его дух даже из могилы выходит, если что, с ним можно поговорить!
- Я говорила с маршалом, - негромко сказала часовая. - По сравнению с этим...того бы я предпочла видеть на посту как можно дольше.
- А вот не слыхал, внучек. Чтой-то не знать - не грешно. А ты уж поведай, сделай милость. Благолепна беседа о светлом.
- Ну так дитё же, - улыбнулась чародейка. - Отменно шустрое.
- Ага. Дай такому отряд - он его весь изведёт в очередной авантюре.
- В данном случае - это не авантюра, - отозвалась сухо чародейка.
- А дело всей жизни, которое тянется уже тридцать лет... - с ноткой опасного фанатизма произнесла женщина.
- А вы, жёны, слухайте да помогите старику. Туточки отделить стебельки от цветов надобно. Втроём быстрее работа пойдёт.
Священник протянул женщинам небольшую охапку начавших вянуть трав.
- Ну, это было, когда эльфы пришли просить помощи у людей в войне с троллями. И вот у королевского рыцаря и эльфийской чародейки родился сын. Тогда как раз Свет наш и зародился, и сын стал служить ему. У него было двое друзей, человек-рыцарь и эльф-священник, и они втроем прославляли Свет. - Ллейн завелся не на шутку.
- Прославляли...
- Еще как прославляли! И искореняли зло! - пылко заявил Ллейн. - И Полуэльф погиб в битве с демоном!
Ллейн надулся на эльфийку, как мышь на крупу.
- Я тебе потом одну историю расскажу, малыш...по секрету.
Чародейка подпихнула цветы поближе к эльфийке. - Самое эльфийское занятие, про любовь к природе. Держи.
Старик перебирает узловатыми, чуть раздувшимися, пальцами, дневной "урожай" растений.
- Хорошо, когда ты не один. И друзья помогают дело, Свету угодное, проставлять, - протянул дед.
Лимнирис принялась машинально отщёлкивать ногтями головки цветов, глядя в огонь.
- Теть Джинь правильно сказала, отец, тридцать лет назад собрался круг нечестивых негодяев, жаждущих колдовских знаний. С тех пор мы... ну, мой отец с друзьями... охотимся за ними. Этот гад - последний! Ну, почти последний... - уточнил Ллейн. - И он хочет уничтожить могилу моего предка. А я хочу ему не дать это сделать. Я ему очень нужен. Он нас, детей, обожает. Как видит - хочет в жертву принести. Так вот мне ж не жалко! Я приду - пусть приносит! А вы его пока поймаете на горяченьком, то есть на мне. Нормально?
Ллейн очень горд собой.
Старик в очередной раз потёр слезящиеся глаза, часто заморгал.
- Этак ты, внучек, хорошо придумал, ладно, да лепо. А отцовское благословение у тебя на то есть?
- Ага, так он меня туда и пустил! - усмехнулся пацан. - Только ж без меня никакой некромант не вылезет, и толку там сидеть? Чего меня беречь? Я живучий.
Священник собрал отделённые эльфийкой цветы и улыбнулся губами, более похожими на печёное яблоко. - Вот как славно, дочка. Благодарствую.
- А? - эльфийка обнаружила, что цветы уже закончились, и она лишь исколола себе пальцы.
- Я могу защитить парня, - решительно сказала чародейка. - Я вытащу его оттуда.
- Живуч-то живуч, да без благословения... Сам знаешь. А отцово благословение сродни священническому. Даже и более свято. Тем более, от такого служителя Света, как он. Я так о твоём отце понял, внучек.
- А ты, жена, тоже без благословения поперед лезешь?
- Лезу, Вильям, лезу, - кивнула чародейка.
- Так разумею я, токмо с вашим отцом надо... вместе. Так он ведь тоже энто... лицо заинтересованное. Ажно два раза.
- Если он пошёл - значит, надо. Не моё дело - судить поступки маршала.
- Его отец, - кивнула Джинни на мальца. - Очень хочет всех защитить. Без меры и без просьбы. Это бывает очень оскорбительно. Я понимаю Ллейна. Сидеть со стариками - прости, Вильям, - когда душа горит... Мальчик хорошо себя показал. Так почему бы и не разрешить ему?
- Пока он старше меня по званию - оскорбляться я буду в лесу и не вслух.
- Видать, таковое ему Светом заповедано - защищать. А про стариков - понятное дело. Сами молодыми были, сами рвались, да в энти... переплёты попадали.
- В гробу я видала хвост ему заносить на поворотах! - вспылила чародейка. - Этот некромант отнял у меня последнее, что было у меня в жизни!
Старик придвинулся ближе к костру.
- Трусы, что ли, украл, пока купалась?
- Дура! - чародейка ругнулась, ее глаза яростно загорелись.
Охотница выглядит совершенно невозмутимой.
- Дура не дура, а даже до меня дошло, что пока ты жива - ничего в жизни не последнее.
- Есть то, что последнее!
- И что же?
- Эх, жены, коль всё время браниться - одна скверна уродится. А ты, доченька, не донимай жену. Есть всякое на донышке, о чём другим знать не ведомо. Захочет открыться - скажет.
- То, что встречается в жизни один раз! Не знаешь, что это такое, эльфийка?!
Ллейн заволновался.
- Не знаю. Девственность?
Старик чуть ли не простонал с досады.
- Вот срамница.
- Любовь! - гневно произнесла чародейка.
- Почти угадала.
Ллейн покраснел, как помидор.
- Сами между собой блудные разговоры ведите, а мальчишку того... не смущайте.
Ллейн красный, как кумач, на глазах проступили слезы. - Теть Джинь права... И вы это... Как же?!
Лимнирис молча протянула руку чародейке.
Джиневра поджала губы, ее глаза мечут молнии.
Старик пробормотал одними губами едва слышное, и поморщился болезненно.
- Мир, - повернула голову она к Джинни.
- Только чтобы не смущать Ллейна, - сухо откликнулась магичка.
- Хорошо. Прости.
Магичка кусает губы, явно не убежденная.
Часовая продолжает держать руку, глядя на Джиневру немигающим взглядом.
- Худой мир лучше доброй ссоры. - изрёк, наконец, старик, и убрал цветы в холщовую сумку.
- Говорят, из руки мертвого Иллидана вынули засохший цветок Тиранды, - произнесла чародейка и подала руку.
- Видать, любил он энту Тиранду крепко.
- Я буду так же любить! - горячо воскликнул Ллейн.
- Мы разные, - Лимнирис положила ладонь на протянутую руку. - Я не чувствую того же, что и ты. Не буду больше говорить тебе такого.
- Даже если жена тебе достанется в аккурат противу тебя по виду али характеру?
Старик лукаво улыбнулся.
- ну это... - Ллейн проявил полное незнакомство с вопросом. - Там разберемся.
Чародейка кивнула и украдкой вытерла слезы.
Ллейн зевнул. - Надо встать пораньше... Чтоб другой дорогой в брошенную деревню... Почти брошенную. Отец! - сказал он погромче. - Не хотите могилу
Ланно Чистого Сердца увидеть?
Тем временем, вернулся Оникс и принялся ходить вокруг.
- Вот моя-то жена была аккурат супротив меня... И коли не так, не жили бы мы с ней так ладно. Ась?.. Так как не хотеть. Только спать ужо пора. А вот
с лучами солнышка-то и можно.
- Так мы вас с собой возьмем! - радостно сказал Ллейн.
Вильям перевёл взгляд на "котика".
- Вот и тварь поднебесная возверталась. А что ж, я и не супротив, я и рад Всё веселее.
Саблезуб покрутил головой и ткнулся в плечо чародейке.
Мальчишка совсем сомлел и начал клевать носом. - Посторожить надо... Места стали опасные...
- Так, может, помолясь и того... ко сну отходить? Котик и посторожит нас. Ух, непочтительный. Ну ничо...
- Ты забыл ещё кое-кого.
- На утро у меня крупа есть... Поедим... - мальчик мечтательно косится на спальный мешок.
- Если решили - укладывайтесь. Мы присмотрим.
- Сторожат лучше всего мои чары и синие эльфы, - сказала чародейка. - Им по природе положено.
- Угу, - сонно буркнул Ллейн и начал неуклюже стаскивать броню.
- Оникс, ну хватит уже. Мать родную за еду продашь.
Лимнирис ласково оттаскивает от чародейки упирающегося саблезуба.
Старик какое-то время сидел неподвижно, а затем расстелил, покряхтывая и поскрипывая суставами, плащ, устроился на нём, подложил под голову м
мешок. - Пусть хранит нас Свет от недобрых людей, да от зверья непочтительного.
- От непочтительных голодных котов - особенно, - с ехидцей сказала чародейка.
- Не обращай внимания, он вечно голодный. И ты наверняка готовишь что-то, что он любит.
- У меня с собой только булочка... из города, - недоуменно отозвалась Джиневра.
- Э... нет... Голодного - накорми... грустного - утешь...м...да... - почавкал дед и закрыл глаза.
- Значит, одежда пахнет.
Ллейн обнял волчонка и отрубился вмиг.
- Кошками? - смутилась магичка.
- Может, и кошками.
- Всё-всё, а то маршала проспим. А у меня к нему большо-ое дело! - Чародейка с трудом встала, хрустя суставами и морщась, и принялась обновлять защитные чары.
Лимнирис уселась обратно и принялась с тихим щёлканьем перебирать и чистить ружьё.
Esarus thar no'Darador.
|
| |
| |
